Вино из Смольного
Если бы у маркетологов существовала тайная библиотека наподобие той, что в Ватикане, где томились бы в заточении еретические книги, ставящие под сомнение само Пришествие Маркетинга на Землю, то в самом дальнем углу там бы лежала брошюра о напитке под диким с точки зрения закона успешных продаж названием «Смола». Легко обходясь без торговой легенды и никак не эксплуатируя свою уникальную производственную фишку, он изумительно продается уже 3 тысячи лет кряду. Такова Рецина - самое древнее вино на нашей планете.
Просмоли ты мне пифос, хозяюшка!
«Бессонница. Гомер. Тугие паруса». А что под теми парусами, в трюмах, где перекатываются туда-сюда огромные пузатые амфоры? Вино и оливковое масло, которое древние греки, весьма шустрые ребята, усердно пытались впарить по всему Средиземноморью. Масло соседи брали охотно. А вот от вина воротили нос. Эту невзыскательную бражку еще можно было пить совсем свежей. Но стоило ей пропутешествовать в амфоре хотя бы пару лишних недель, да по тамошней жаре, как она приобретала отчетливый запах плесени и скисала.
С точки зрения античных греков это было весьма странно. Вон пепел кремированных родственников в амфорах десятками лет лежит - и все как новенький. Зерно там хранится - и тоже нормально. А вино такие фортели выкидывает, Зевс не горюй. То, что их вино было форменной дрянью, самонадеянным грекам в голову не приходило. Все, к чему приложили руку потомки героев Троянской войны, заведомо обретало знак качества.
Очевидно, все дело было в проделках Диониса, который втихаря поплевывал в амфоры на потеху менадам, гиадам, бассаридам и прочим нимфам, составлявшим его фан-клуб. Успокоив этой догадкой свою совесть, античные виноделы порекомендовали античным виноторговцам тщательнее закрывать тару крышкой, чтобы у Диониса туда даже кончик губы не пролез. Вняв сему полезному и логичному совету, торговцы стали амфоры не только закрывать, но и запечатывать - сосновой смолой, предтечей сургуча. И даже обмазывать живицей весь сосуд, просмаливая его на манер лодки. Благо амфоры, между нами говоря, у древних греков тоже были дрянь и легко протекали.
Понятно, что в ходе новой технологической процедуры смола капала в вино с крышки амфоры, смола просачивалась в вино через пористые глиняные стенки - в общем, вино приобретало настолько отчетливый характерный запах, что его так и назвали - рецина, что в переводе с греческого означает «смола». Зато алкоголь в герметичных условиях портиться перестал - решающий фактор для практичных эллинов. Спутав причину со следствием, они приписали это волшебным свойствам сосновой смолы.
Да и как не впасть в ошибку, если целебности этой смолы один отпрыск известного лекарского рода по имени Аристотель посвятил целый раздел своего трактата «Исследования о растениях»: «Если зима умеренная, смолы будет много и хорошей, если зима сурова, смолы меньше и она хуже. Самую лучшую и чистую смолу получают с мест, залитых солнцем, смола из тенистых мест темна и горька». Древние греки прекрасно знали, что смоляная живица мигом затягивает рану хоть на дереве, хоть на человеке, отгоняет вредных насекомых, оздоравливает воздух. А потому смолистый вкус продукта их даже обрадовал - ведь это не вино получается, а чистое лекарство! Можно пить и считать, что не гнусному пороку предаешься, а занимаешься профилактикой организма. Усиливая защитные свойства рецины, они начали кидать кусочки смолы в амфоры уже специально.
Еще бы! Доминирующий в напитке хвойный привкус так замечательно маскировал любые недостатки античной бражки, что теперь потребителю можно было легко впарить даже безнадежно испорченный продукт.
В итоге сосновое вино прочно вошло в обиход греков. Его пили Гомер и Фидий, Платон и Архимед и первые победители самой первой в мире Олимпиады. Рецина оставалась популярной в Греции и когда она стала частью Римской империи, и когда превратилась в территорию Византии.
Как водится, завоеватели переняли у побежденных и распространили вширь и вглубь полезное новшество - и вот уже римский ученый Плиний Старший в своем труде «Натуральная история» рассказывает о практике отечественных виноторговцев использовать смоляной вар в качестве добавки к вину при долгих перевозках. Так делали по всей обширной Римской империи, в том числе и на территории современной Испании, и на терруарах Франции - как бы ни порочил сегодня ее пафосную историю виноделия сей факт.
Шло время. Новые тираны приходили на греческую землю и уходили, но к рецине это не имело никакого отношения. Сосны исправно давали смолу, лозы щедро родили виноград. И даже турки, явившиеся туда уже в эпоху позднего Средневековья и запретившие вино как класс, не смогли заставить греков забыть смолистый привкус сугубо национального напитка. Что такое жалкие четыреста лет владычества по сравнению с традицией давностью в три тысячи лет!
Так что можно смело сказать, что греческая нация подсажена на сосновое вино на генетическом уровне.
Елки-палки, виноград
Сегодня в подмешивании смолы к вину уже нет никакой необходимости. Температурный контроль над процессом брожения, сера и другие химические добавки, стерильные условия производства и прочие технологические приемы позволяют не опасаться, что вино скиснет раньше отпущенного ему срока. Так что тот единственный плюс, который несла с собой смола, попросту неактуален. Тогда как минусов со времен Древней Греции только прибавилось. Смоляные вина грубоваты вкусом, далеко не с каждой едой сочетаются и уж совсем никак не сочетаются с другими винами. Закон прост: коли уж начал рециной вечер, ею и придется заканчивать - смоляной дух забьет своей мощью любой иной алкоголь.
Тем не менее гордые эллины считают ниже своего достоинства следить за тем, что привнесли в винодельческую сферу мода и высокие технологии. Они по определению убеждены, что их местные сорта винограда - лучшие, пусть даже в мире о них ничего не слыхали. А их вина - это то, что и должно присутствовать непременно на любом столе, как бы ни морщились при виде греческих этикеток винные знатоки.
За прошедшие века рецепт рецины остался практически неизмененным. Смолу добавляют в вино именно на стадии брожения - самый момент, чтобы оно впитало ее терпкий вкус и хвойный запах. Затем - на стадии фильтрации смола удаляется, ведь свое черное дело она уже сделала.
На протяжении веков количество этой смолы никак не регулировалось - кидай не хочу. И только в XX столетии на уровне Европы было официально закреплено, что белое смоляное вино делается только в Греции только из местных сортов винограда и что содержание смолы там не должно превышать 10 граммов на 1 литр.
При этом в самой Греции виноделы по-прежнему себе ни в чем не отказывают. Лишь ничтожное количество рецины идет на экспорт (очевидно, для ностальгирования грекам, проживающим за рубежом) - в ней нормы ЕС и соблюдаются. Что касается рецины, выпускаемой на местный рынок, то за ней все равно не уследить. Ведь смоляное вино выпускают как крупные заводы, так и мелкие фермерские хозяйства, коих в Греции пруд пруди. Каждая таверна имеет собствен ного поставщика, а зачастую хозяин и вовсе выставляет на прилавок домашнее вино, сделанное трудолюбивыми руками сына или зятя.
Больше всего рецины производят на средиземноморском побережье Аттики, где хорошо растет аллепская сосна, дающая много смолы. Дерево, утыканное банками, куда собирают живицу, выглядит точь-в-точь как наша береза, из которой выдаивают по весне березовый сок.
Пробуя эту изюминку заведения, туристы испытывают настоящий гастрономический шок. Равнодушных не бывает: дегустаторы сразу и навсегда разделяются на два противоборствующих, искренне не понимающих оппонентов, лагеря.
Вот пример таких откликов:
«Вкус у рецины как у соснового полена. А греки пьют и нахваливают. Готов поверить, что в Средневековье рециной травили - потому что как ни подмешивай сюда хоть цианистый калий, хоть мышьяк, хуже это вино уже не станет».
«Не надо пробовать рецину в России или любом другом уголке мира, кроме Греции. Рецина - это не просто вино, это символ нации. А потому ей нужен полный аккомпанемент в виде дзадзики и долмадес на столе, влажного дыхания южной ночи за окном, криков «опа!» от пирующих соседей, подбадривающих танцоров сиртаки. И тогда ее крепкий смолистый привкус покажется вам той самой добавкой, той самой перчинкой, которая и дает ощущение, что такое Греция».
«Больше двух глотков не осилил. Зато потом одним только дыханием отгонял от жены комаров и настырных поклонников. Теперь, наверное, смогу, не морщась, глотать стаканами скипидар».
«Рецину не зря называют «любовью с третьего глотка». Первый глоток повергает в недоумение, второй вызывает желание понять это странное вино, ну а третий заставляет требовать продолжения банкета. После этого от рецины вас не смогут оттянуть за уши».
«Наверное, именно этим в аду поят грешников. За что греки ту рецину так любят, пониманию не поддается. Ощущение, что сосновые опилки смешали с хвоей и дали перебродить».
«Когда на континенте 46 градусов тепла, а у нас на островах чуть поменьше, очень хорошо идет холодная рецина. В молодости, помнится, обнаружив, что рецина стоит дешевле воды, я пила ее прямо на завтрак. Теперь, когда денег хватает и на воду, пью ее по вечерам. Изумительный напиток, без которого не понять, что такое Греция».
Даже американский писатель Джон Апдайк не удержался и внес свою лепту, написав: «Рецина пахла горелым лаком и на вкус отдавала лекарством».
Понимая эту щекотливую специфику, наиболее крупные производители вроде Куртакиса начали делать экспортный вариант рецины, укрощая мощный смоляной дух, насколько это вообще возможно. Это летнее столовое вино брызжет свежестью, сочетается с любой легкой едой и практически не вызывает ассоциаций со своей главной производственной фишкой. Боюсь, в своем желании не шокировать иностранного потребителя производитель даже несколько переборщил.
Ведь если у нас и есть причина покупать это вино, то именно для того, чтобы попробовать единственный в мире напиток, дошедший в первозданном виде с античности до наших дней.
Евгений Азарин
***